Каждое утро Ефросинья Давыдовна Евтешина, затопив печь, выходит на крыльцо своего дома, чтобы по дыму из труб домов соседок убедиться, что с ними всё в порядке. Их с мужем изба в п. Круглый крайняя. Пограничная, как говорят они сами. Вот и несут негласную службу, присматривая за старухами. Из 15 жителей только в трёх семьях есть мужики, остальные вдовствуют.

По берегу Вада тянется всего одна улица, что для обзора удобно —  как на ладони домики, плотно прижавшиеся друг к другу. Когда-то здесь насчитывалось около 100 дворов, сегодня на один обитаемый приходятся пять заколоченных.

Их не продают и не восстанавливают по одной простой причине — некому. Хозяева, дожив до глубокой старости, ушли в мир иной, детям до рухляди нет дела.

Ефросинья Давыдовна самая «молодая» в поселке, ей 66 лет, остальным по 75-78 годков. Поневоле приходится в «командирах» ходить. При муже живёт, да и лошадка в хозяйстве водится. Дети сотовый телефон оставили, только через него связь и держат. Что ни слу-чись с жителями — к Евтешиным идут. В больницу доставят, читалку для покойника привезут ...

Умирают здесь редко, но метко. Если один уходит на тот свет, то тянет за собой многих.

Года три назад сразу семерых похоронили. Прямо необъяснимый «семейный» подряд. Хо-тя живут долго, последнего деда аж в 98 отнесли на погост. Благодатные места здесь для продления лет : воздух лесной, разнотравье летом ... Красоту и не описать.

Зимой по самые окна заносит снегом, всякое движение в тягость. Силы уже не те, чтобы часто дорожки чистить, однако санный путь наезжен. Другой транспорт может одолеть до-рогу до Круглого только в сухую погоду, как и до Журавкина — центральной усадьбы. И в другую сторону до Умета тоже не близко — 12 км. Хоть и асфальтированная дорога, но с началом холодов заезжие охотники и рыболовы — редкие гости.

Даров леса и реки тут не счесть. Места полудикие, не зря в народе знают этот поселок больше как Дикий. Основание есть. В пору раскулачивания сюда бежали зажиточные кре-стьяне из Журавкина и Свеженькой, скрываясь от лютовавшей Советской власти. С той поры и обосновались здесь люди, не бедствовали даже, когда и сюда солдаты нагрянули, забрав последнее. Кормились дичью, рыбой, земля плодила ...

Её на сегодня много, незанятой, брошеной, заросшей. Обрабатывают столько, сколько кому по силам. Нанять тоже некого. Один ветер гуляет по усадьбам да по развалившимся избам.

Одна из старушек вспоминает :

— Хорошо раньше было у нас. Свадьбы игрались, дети рождались, песни пелись ... Ноне ни петь, ни рожать некому. Дети в город подались, слава Богу, наезжают, не забывают. Одно ладно : живем дружно.

Другая добавляет :

— Друг другу помогаем : где подсобим картошку собрать, где молочком угостим, у кого коровка есть, а где просто посидим, по-стариковски поговорим. Душа и обмякнет.

Зачем, спрашиваю, вам огороды да скотина. Лишние хлопоты, да и пенсию получаете.

Удивление отразилось на их пергаментных лицах, изборождённых глубокими морщинами. Одна совсем старенькая бабушка по-казала свои натруженные руки с узловатыми пальцами и как отчеканила :

— Да без работы мы быстрее умрем. Сколько переделали этими руками в лесничестве, в своём дворе ... Разве усидим у окна дни напролет. Потихоньку шевелимся, и слава Богу.

Бог здесь, кстати, у каждой свой. Нет и никогда не было места, где можно помолиться всем. Однако поминают его часто, но не всуе. Только на него и надеются, на его милосердие к старым и немощным. Иконостас в углу дома — обязательный атрибут, в праздники тоже воздают дань Богу каждая по отдельности. Но вместе живут по божьим заповедям, что и ценится Всевышним. Богатства земные не скудеют, и посёлок, которому гибель предрекали еще несколько десятилетий назад, стоит себе.

Я успела заметить, что о неудобствах старушки говорят без гнева. Уклад жизни, казалось, устраивает их. Оторванные от внеш-него мира, от страшных событий, наблюдающие за происходящим, сидя у телевизоров — благо, электричество всегда есть, — и не получающие другой информации из газет, ибо их никто не доставляет сюда, они не огрубели душой, по-детски наивны и также по-детски легко уязвимы.

Тишина и покой здешних мест отразились на психике жителей. Не нужны никакие успокоительные средства, да в домашних аптечках у старушек их и нет просто. От других недугов — сколько хочешь. На лекарства уходит треть пенсий : медработника нет и не было в поселке — надежда только на свои запасы.

Валентина Фокина, женщина, располагающая к разговору и живущая здесь давно, не мыслит себя вне этого мирка. Муж зовет переехать, она даже и подумать боится об этом. Родные места. Крепко держат и узы родства — тут почти все друг другу сватья, братья, сестры, тети, дяди ... Переплелись поколения крепко. Привязанность к родственникам, к земле, приобретённая старши-ми, не утратилась, передалась, словно по эстафете, детям.

Летом Круглый оглашается звонкими ребячьими голосами. У многих внуки предпочитают город посёлку в глуши. Ночи напро-лёт на берегу Вада молодежь жжёт костры, слушает музыку, занимается спортом. Сделали сами нехитрые приспособления и пробуют силушку. В 1984 году их отцы, также собравшись, решили вытащить из реки дерево, мешающее нырять. За раз не полу-чилось, пришлось технику на помощь призвать.

Нашли и применение морёному дубу. Василий Фокин предложил из него сделать памятник землякам, пострадавшим от реп-рессий. Придумывать ничего не стали, подошли к реализации идеи по-житейски просто. Перевернули комлем кверху, закопав остальную часть в землю, позже прибили табличку. Так местные церетели отдали дать памяти предкам.

Стоит по сей день памятник на берегу Вада, среди покоя и красоты зимой, летом — в центре веселья беззаботной молодёжи.

Что же тянет сюда избалованных городских внуков ? Валентина Фокина говорит : мол, мы детям, а они своим детям сумели привить любовь к малой родине. К этим истокам стремятся и млад, и стар. Здесь их корни. Здесь их деды и прадеды. Это еди-нение душ до сих пор не утрачено, тянет, словно магнитом, в благословенные места. Привязанность и зиждется, похоже, как раз на атмосфере, царящей вокруг. Атмосфере благости, человеколюбия, почитания старости, уважения прошлого, преклонения перед ним. И зовётся это верностью, а не прозябанием в глухом краю.

Л. Ширикова

 Напечатано : районная газета "Время и жизнь" 29 ноября 2003 г.

Статья о посёлке в газете "Труд"
Жена дезертира

ПРИМЕЧАНИЕ : 27 октября 2004 г. сюжет о посёлке Дикий был показан по московскому телеканалу СТС
                                В августе 2005 г. в Зубову Поляну приезжал корреспондент французского телевидения, сюжет о посёлке Дикий во Франции был показан в сентябре.

Другие рассказы зубовополянцев о коллективизации и раскулачивании :
Председатель заставлял сеять пшено
Как нас чуть не раскулачили в Новых Выселках